Книга Общая психопатология. Том 1 - Евгений Васильевич Черносвитов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Мы устали преследовать цели,
На работу затрачивать силы, —
Мы созрели
Для могилы.
Отдадимся могиле без спора,
Как малютка своей колыбели,
Мы истлеем в ней скоро
И без цели».
Эта «молитва» живет в глубине каждой первертной души!
Ж). Витас, эрос и танатос: основа версий субъекта
«Витас», если просто, – это ощущение, что живешь. Феноменология жизни («растительной жизни»; читай: Ж.О. де Ламетри. «Человек – растение») в Общей психопатологии обильная, но не яркая.
«Влечение к смерти» – вид расстройства побуждений на витальном уровне. Танатос (от греч. Phanatos) – «усталость», когда жизнь становится тяжким бременем. Точно предупредил Владимир Высоцкий: «От жизни никогда не устаю!» Фанат это человек, «служащий смерти» (Фома Аквинский). Экстремалы, с точки зрения Общей психопатологии, все фанаты в прямом смысле этого слова. Есть сейчас социопаты, для которых «чувство, что живешь, вызывает глубокое отвращение на свежую голову». Признание, наблюдаемого нами социопата-фаната. Ему – «нужен допинг, чтобы просто жить». Фанаты-социопаты, избегают «всяких рефлексий, ибо они мучительны». Для многих из них желателен «полный уход в аспонтанность», в «небытие-для-себя». Это – глобализирующееся новое мироощущение, а не характерология! Время для первертов в танатосе как бы «проскальзывает» в свою «завершенность». Какого бы возраста они ни были, эти социопаты постоянно переживают ощущение, что «не живут, а – доживают!» Это переживание, конечно, амбивалентно и есть «пограничное» состояние, но не по Карлу Ясперсу, а, скорее по А.А.Ухтомкому. То есть, психологический триггер. Их ощущение жизни, если так можно выразиться, стремится к симметричности. Всякий взгляд назад, воспринимается ими, как «миг». Обращаем внимание: ни «настоящее» есть «миг», а, «прошлое». «Будущее» же, лишено перспективы: «И не жил, а уже состарился!» «Аспонтанность» чувств, побуждений и поступков этих первертов, раскрывает себя в некоем «пространстве» переживаний, от атараксии, до апатии. В аспонтанном мироощущении даже «эрос» предстает влечением изначально патологичесим. Эрос есть патос: и патология, и пафос одновременно! Как у стоиков и эпикурейцев. Или, как у героя «Крейцеровой сонаты», Василия Позднышева. «Эрос» насильственно выводит перверта из состояния «затухания жизни» и «покоя смерти». Прочитайте еще раз Федора Сологуба – «Мы устали преследовать цели…»!
В обыденной жизни феномены перверсии побуждений (побуждения перверта) проявляются феноменам скуки. Это первая «степень» в аспонтанности перверта. Последняя ступень на этой лестнице – «ад» чувство хронической неспособности получать какое-либо удовольствие – ангедония. Не трудно представить, как нарушаются основные структуры самосознания в этом состоянии. То есть, бидоминантность («Я» – «Я») и бимодальность («Я» – «не-Я»). Отношения, типа «Я – другое Я», или, даже, «Я как другое Я», извращены, ибо эти отношения требуют рефлексии, и поэтому становятся для перверта «субъективно нереальными». Иное – бимодальность, «извращаясь», превращается в вещь: «Я —вещь». «Я знаю свою жену преимущественно на ощупь» (Гоффредо Паризе). «Женщина суть тело» – Василий Позднышев («Крейцерова соната»).
Аспонтанность, как «затухающее самосознание», танатос, превращая субъекта в «вещь», может и «обращать» его. Перверт становится «обращенным», то есть, «иным для себя», «оборотнем», «зомби». Телесный дискомфорт и дисморфофобия – страх своего «физического недостатка», неважно, реального, или мнимого, феномены перверсии Общей психопатологии. Свой облик субъект воспринимает, как нечто «инородное». Но, не схизисное «другое». Он отдает себе отчет в том, что с ним происходит, в отличие от «схизисного» субъекта: «Во что я превратилась!» Перверсия приобретает черты аутоагрессии. В наше время за примерами далеко ходить не нужно! «Изуверское» «омолаживание», когда 70-ти летняя старуха обнажает публично ягодицы, накаченные ботоксом! Желание (слабоумное) сохранить «молодость», делает таких первертов, агрессивными к своей естественной внешности. Сейчас это приняло глобальный характер психической пандемии! Вот мнение (взято из Сети), популярного блогера Арина Холиной о женщинах, которые до сих пор стремятся в свои честные 40 выглядеть на 20:
«Что мне сделать с лицом?» – спрашивает подруга.
Я смотрю на нее недоверчиво – не понимаю вопроса. Оказывается, она хочет сделать какие-нибудь решительные процедуры – хоть курс массажа, хоть мезотерапии, хоть ботокс. Что-то экстремальное, антивозрастное. «Зачем? – удивляюсь я. – У тебя же идеальная кожа. Сделаешь, когда придет время».
…Но если ты женщина, и особенно если ты женщина, которой тридцать девять, то это значит, что уже лет десять ты сходишь с ума на тему того, что тебе надо спасать свое лицо.
Красота в женском понимании – это молодость. Сексуальность – это молодость. Если ты не выглядишь драматически молодо – ты уже некрасив и непривлекателен.
И это, самый чудовищный женский миф, который заставляет женщин превращаться в beauty уродцев…
«Лица, которые уже лет десять как узнали ботокс, – все одинаковые»
В 2016-м ты смотришь на лица, которые уже лет десять как узнали и ботокс, и ринопластику (даже если они называют это операцией на искривленной перегородке – исключительно ради здорового дыхания), всевозможные мезотерапии и пилинги, филеры, биоревитализации и прочее.
Тебе немного страшно, потому что еще вчера эти лица отличались, а сегодня они какие-то все одинаковые. Тот же ботокс так или иначе создает определенную мимику. Филеры в скулы (чтобы щеки не провисали) скульптурируют лицо по шаблону – скулы задраны и слишком заметны, глаза становятся немного меньше. Ринопластика, даже самая деликатная (за редчайшим исключением) характерно утончает черты лица.
Лица становятся идентичными…. – это маски.
И вот ты думаешь – а стоят все эти ухищрения того, чтобы потерять свое лицо и чтобы через десять лет быть немного похожей на зомби?»
Дельцы-мошенники, умело манипулируя «громкими именами», все чаще в практике – настоящие «двойники», наживают на этом безумии громадные деньги. Но, мы отвлеклись от нашей основной темы.
Аутоагрессия направлена также на свой пол. Прием современными первертами гормонов противоположного пола, чтобы нивелировать свой собственный – весьма распространенное явление. Одно дело, когда мужчины– островитяне в Азии, из-за отсутствия работы, поголовно меняют свой пол, ибо, проституция на их экзотических островах – единственно имеющаяся работа! Другое дело – в цивилизованных европейских государствах.
Эрос, у перверсного субъекта, находится в некоем парадоксальном состоянии. С одной стороны – искусственная гиперсексуальность («sex appeal» – как жизненное кредо), с другой стороны подавление половых импульсов или «примитивизация» в их удовлетворении, типа quick или суррогатное удовлетворение.
Аспонтанность (феномен танатоса) в обыденной жизни современной молодежи проявляется нелепостью в манере одеваться, нелепых прическах и окраске волос, в фенечках, пирсинге, татуировках, – стигматозе. Перверт стигмует себя, чтобы вернуться к чувству, «Я – как – все!». Отсутствие спонтанных импульсов витальности, компенсируется приемом наркотиков и допингов. «Параклиническая» (например, спортивная) наркология еще не знает Обще психопатологических феноменов «маскированных» наркоманов. В сетевых магазинах, а, не только в киосках, свободно продаются «жидкие наркотики» – «энергизирующие» напитки («адреналин-раш», «ред-бул» и т.п.). В Общей психопатологии, люди, принимающие тот же мельдоний годами – 100% наркоманы!
Аспонтанный субъект лишен способности к самопобуждению. Его «витас» «питается» за счет инопобуждений. «Психологический вампиризм» – вполне реальный феномен обыденной и повседневной Общей психопатологии.
По сути дела, в аспонтанности исчезает тождество личности с собой. Оно подменяется схожестью… с человеком толпы. Перверсное есть унифицированное, стандартизированное, тиражированное. Оно – массово. «Провизорная масса» – назвал этот феномен Ортега-и-Гасет.
Антиподом аспонтанности является спонтанность, в которой «витас» обеспечивается прежде всего путем самопобуждения. Не Танатос, а Эрос (который понимается как неистовое стремление к абсолюту, идеалу, любому жизнеутверждающему началу, то есть
